Тот факт, что у нашей беседы имелись свидетели, рыжего не смущал.
— Кат, — он продолжал пристально смотреть на меня, — я смогу добиться разрешения твоего отца.
— Это тебе военный совет присоветовал? — насмешливо спросила я. — В таком случае гони их взашей, рыжий, большего они недостойны.
Абсолютно все присутствующие вздрогнули и очень недобро на меня посмотрели.
— Да-да, — протянул Рав, — слухи оказались правдой. Повелителя она вообще едва не прикончила…
— Дважды, — добавила я, продолжая мило улыбаться.
К слову сказать, наряд мне выдали с розовенькой такой рубашкой и малиновой юбкой. Цвета эти я ненавидела с детства, но грубить в данном одеянии было приятно.
— Да что с тобой? — не выдержал Динар.
От неожиданности я даже переспросила:
— Что со мной? Ты еще спрашиваешь, что со мной?! Айсир Грахсовен, вы только что описали мне перспективу насильственного брака и появления на свет незаконнорожденных детей, да еще имеете наглость удивляться моему вполне естественному возмущению?!
Я вскочила, гневно глядя на него.
— Та-ак. — Динар, судя по всему, тоже пришел в далеко не благостное расположение духа. — Оставьте нас наедине!
Военачальники потянулись было к двери, но тут Рав выдал:
— Она же вас убьет… это Утырка, она все может… а перемирие у вас уже явно закончилось…
Офицеры замерли у двери, преданно взирая на Динара, словно бы прося не прогонять их, для собственной же его безопасности.
— Вон!!! — заорал правитель Далларии, оставшись глух к безмолвным мольбам.
Двери открылись, пропуская верных псов, которые, конечно же, будут подслушивать. Массивные двери медленно затворились, и мы остались наедине в кабинете, отделанном красным бархатом. Помещение было завалено бумагами, украшено чучелами животных и дорогим оружием.
— В чем дело? — начал Динар беседу.
— Этот вопрос я должна задать первая!
Мы помолчали. Неожиданно рыжий подошел к шкафу, открыл его и вернулся ко мне, держа в руках… кактус. Синий. Колючий.
— Это тебе, — смущенно произнес правитель Далларии. — Ты же любишь кактусы?
Судя по его ухмылочке, мое отношение к данному растению он знал прекрасно.
— Не нравится? Ну и ладно, — горшок с растением полетел в распахнутое окно. Послышалось «бамц», последовала ругань на далларийском. Кажется, кактус приземлился на кого-то не особо везучего. Заглушая нецензурные выражения, Динар продолжил: — А я тебе другой цветок принес.
Опять подошел к шкафу, достал коробочку и, вернувшись, протянул мне. Осторожно взяла подарок, открыла… На бархатке лежал нежно-фиолетовый цветок асоа…
— Красиво, — прошептала я.
— Как и ты, — произнес рыжий.
— Динар, по поводу твоей идеи с браком — ничего не получится.
— Ты так уверена в этом?
Осторожно взяв растение, поднесла к лицу и вдохнула аромат. Отвечать я начала уже на выдохе:
— Дай мне время…
— Неожиданно. — Динар сел на край стола, привлек меня ближе и даже обнял. — Сколько времени тебе потребуется?
Я пожала плечами, вновь вдыхая аромат цветка.
— Кат… — протянул рыжий.
— А?
— Так значит… мои чувства взаимны? — тихо спросил он.
— Ну да. — Я улыбнулась. — Ты, как и я, имел возможность оценить мои способности. Ты великолепный управленец, Динар. Внешнюю политику я бы тебе не доверила, будем откровенны, но управлять государством — это твой дар, рыжий.
— Еще более неожиданно…
— Ну почему же? — Я наслаждалась сладковатым ароматом. — Твои возможности я оценила еще в Хорнассе и была впечатлена. По сути, никак не могу понять, почему ты упорно отказываешься от брака с Лорой. Только представь — ты и я вместе, фактически рука об руку. Да мы поставим Совет Прайды на колени! Твоя сила и моя изворотливость, твой гений и моя хитрость, твои способности и мои знания…
Пока говорила, все время смотрела на цветок. Динар отобрал его и заставил взглянуть на себя. Эти серые глаза напротив откровенно пугали, как и тон рыжего:
— А ты не думала… что мы созданы друг для друга, Кат?
— Нет, — я рассмеялась, — это ты у нас грезишь о недоступном.
— Но, Кат…
— Динар, — я отстранилась, подошла к окну, окинула взглядом уже погрузившийся в ночь город. — Будем откровенны, твоих родственников подобный брак не порадует, моих родственников — тоже. Если это твое единственное условие — я могу предпринять шаги в данном направлении, но, если тебя интересует мое мнение…
— Интересует.
— Я была бы против подобного союза.
— И почему же?
Почему-почему… потому что! Да уж, аргументация на высоте, гордись собой, Катриона!
С тяжелым вздохом я посмотрела на Динара и честно сказала:
— Надоело мне все…
— Что именно?
— Все, — присев на край подоконника, я с грустью посмотрела на рыжего.
— Совсем «все»? — Он подошел и присел на корточки рядом и теперь смотрел на меня снизу вверх.
Где-то внизу послышалась музыка, играли барабаны, пели трубы, протяжно выплетала кружева мелодии флейта. А еще слышалось, как прислуга сдвигает столы, распоряжения дворецкого и матушки Динара перекрывали и музыку, и шум…
— Только не это, — простонала я.
— Пир в твою честь, — подтвердил мои худшие опасения Динар.
— Я так и поняла… — Стало совсем тоскливо.
Рыжий сидел у моих ног и пристально разглядывал. Затем, словно приняв какое-то решение, поднялся, взял меня за руку и повел прочь. Мы так и выбрались в коридор, правда, двери открылись не сразу, и некоторые из толпившихся здесь военачальников потирали кто скулу, кто нос. Нам они сказать ничего не успели, как Динар уже уволок меня наверх. В результате притащил в те самые покои, что были мне выделены, и приказал:
— Раздевайся, я сейчас.
На этой эпической ноте меня оставили одну. Пока стояла и пыталась понять, что это вообще было, Динар успел вернуться.
— Кат, — недовольно протянул он, — я же сказал «раздевайся»!
Стянув ворот рубашки для дополнительной защиты, я таки высказалась:
— Ну знаешь ли… я, конечно, не образец добродетели, да и ты не благороден, но… это уже переходит все границы, не находишь?
Всю мою тираду он выслушал, вскинув бровь и скептически поджав губы, после чего медленно произнес:
— Катенок…
— Не называй меня так!
— Ладно, Кат, есть два варианта: ты переодеваешься, и мы сбегаем с торжественного пира в твою честь, либо ты не переодеваешься, и мы остаемся и…
Я торопливо начала расстегивать пуговицы, Динар рассмеялся и помог с развязыванием традиционного пояса. У далларийцев к рубашке и юбке полагался толстый длинный пояс, которым заматывались от груди и до середины бедра, так что помощь была кстати. И вот в тот самый момент, когда Динар наконец размотал меня, юбка уже валялась на полу, а на рубашке оставалось расстегнуть только нижнюю пуговицу… открылась дверь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
